В Баку опять забили тревогу.
На фоне углубляющихся политических противоречий в регионе и глобальных экономических войн в мире, нефтяные цены резко пошли по наклонной. Специалисты предрекают в ближайшей перспективе обвал цен с прогнозом воистину мизерной средней стоимости в 40 долларов за баррель и даже меньше того. А это означает, что все те нефтедобывающие страны, где себестоимость извлечения из недр углеводородов высокая, а также те государства, которые взвалили основную тяжесть бюджета на свой нефтяной сектор, окажутся в катастрофической ситуации.
Естественно, эти прогнозы не касаются такой страны как Норвегия, где нефтедобыча явилась лишь мощным подспорьем для основания и развития очень сильной и диверсифицированной экономики. Бюджет королевства никогда не пользовался и не пользуется прямыми перечислениями из государственных фондов, куда стекаются доходы от продажи нефти. Эти фонды аккумулируют свои активы совершенно автономно и вкладывают их в перспективные проекты не нефтяного сектора, в результате чего экономика Норвегии неуклонно растет, ни в коей мере не страшась спада или даже обвала нефтяных котировок.
Или возьмем, к примеру, Саудовскую Аравию. Эта страна обладает внушительной долей мировых углеводородных запасов, но что самое главное, себестоимость их добычи здесь самая низкая в мире. Она находится в районе 15-20 долларов за баррель. Именно эти два обстоятельства (колоссальный объем запасов и сверхнизкая себестоимость добычи) дают возможность Саудитам не только не опасаться обвала цен, но и зачастую самим играть на понижении ради удара по конкурентам. Но даже, имея такие гибкие возможности на мировом рынке, Саудовское королевство серьезно задумывается об отрыве госбюджета от нефтянки и развитии иных, не нефтяных линий экономики. В Эр-Рияде уже назрело понимание того, что эпоха нефтяного бума клонится к закату, и если королевство в ближайшее время не предпримет деятельных шагов в сфере индустрии, IT-технологий, торговли и нерелигиозного туризма, то страна непременно окажется на пороге банкротства. Именно с этими тенденциями связана жестокая борьба наследного принца Сауд ибн Абдул-Азиз Аль Сауда с консерваторами и его поспешные реформы по либерализации общественной жизни и права в Аравийском королевстве. Также именно с этой целью кронпринц не перестает анонсировать о своем намерении вложить не менее двух триллионов долларов в не нефтяной сектор экономики. Планы принца, конечно, чересчур амбициозные, можно сказать, даже, гротескные, однако, главное, они свидетельствуют о понимании престолонаследником тенденций глобальной мировой экономики.
Наряду с упомянутыми Норвегией и Саудовской Аравией в числе «нефтеносных счастливцев» есть страны, для которых мировые цены на углеводороды имеют экзистенциальное значение. Такие государства полностью зависят от экспорта нефти, не нефтяной сектор их экономики очень хил и скорее является придатком нефтянки, а себестоимость добычи нефти там такова, что при ощутимых колебаниях мировых котировок, экономику этих стран начинает лихорадить. Если же к букету этих проблем добавить еще и региональную напряженность и фактическое состояние войны с каким-нибудь из соседей, подразумевающее вероятную блокировку транспортировки энергоресурсов, то получается, что нефть для них является настолько же деструктивным фактором, насколько благостным даром.
Этот парадокс не нов и ему посвящены уже сотни, если не тысячи исследований и книг. И авторы этих исследований, все как один, приходят к единственному заключению: проблемный парадокс своей причиной имеет неэффективный менеджмент экономики таких стран, который в свою очередь проистекает из кондовой модели авторитарной политической власти, от лени и застоя в головах управленцев.
Классическим примером тому является Азербайджан.
Политический режим этой страны, возглавляемый отцом, а затем и сыном Алиевыми, за 25-летний период нефтяного бума не смог или, можно сказать, не захотел воспользоваться всеми колоссальными возможностями стартового капитала, который получил Азербайджан от продажи нефти. Нефть просто тупо качалась и деньги с ее продажи тупо же шли на формирование бюджета и на украшение «фасада» республики, на этом коротком и незатейливом пути лишь просачиваясь через «Государственный нефтяной фонд Азербайджана», исполнявший скорее формальную роль прокладки, нежели генерирующей капитал финансовой структуры. А между тем этот фонд мог бы, как показывает мировой опыт, за одно десятилетие уже успеть конвертировать полученные с нефти дешевые деньги в развитие не нефтяных экономических линий, самодостаточных и самостоятельно питающих государственный бюджет. То есть, фонд мог бы финансировать и модернизировать не нефтяную экономику нефтяными деньгами, но при этом основные источники пополнения бюджета по возможности отмежевались бы от скважин, что непременно привело бы к бумовому развитию государства. С другой стороны, это дало бы возможность экономике не ощущать скачки нефтяных цен на рынке, а, следовательно, не зависеть от них.
Однако Алиевы пошли по классическому пути проедания нефтяных денег и прямого их использования в штопании всех бюджетных дыр. Реальная экономика находилась в простое, тогда как, к примеру, индексация пенсий, пособий и зарплат производилась параллельно росту нефтяных цен и благодаря им. Также благодаря искусственному взлету нефтяных котировок с начала 2000-ых в Азербайджане был зафиксирован бурный рост строительства, анонсированный, как создание на берегу Каспия второго Дубаи. Однако и это ни в коей мере не являлось следствием динамичного развития экономической жизни республики, а лишь была программой по банальному освоению дешевых денег, не нашедших применение в реальной экономике.
Тем самым, внешне казалось, что республика крепнет, богатеет и развивается, но на самом деле она лишь проедала «заначку». Конечно, в последнем десятилетии в Баку появилось понимание бесперспективности такой политики, но с другой стороны косность властной системы и кондовые методы менеджмента не дали ощутимых результатов в деле оздоровления реальной экономики. Проявились попытки как-то исправить ситуацию. Ставка, в основном, была сделана на транзитные коммуникации и возможность превратить страну в логистический хаб. Однако перехлестывающие амбиции не позволили трезво просчитать выгоды. Налаженный железнодорожный путь в Турцию и Иран, а также морская логистическая связь с соседями по Каспию пока еще не выросли и едва ли в ближайшей перспективе вырастут до проектов глобального значения, как это упорно преподносится обществу. В целом же экономика Азербайджана безнадежно буксует: химическая промышленность проявляет себя только в смежной с нефтянкой сфере, аграрный сектор не выказывает тенденций к настоящему прорыву, тяжелая индустрия зациклилась лишь на производстве стройматериалов, а о наличии серьезной технологической базы в сфере IT-технологий и генерации научного потенциала говорить не приходится.
О том, что нефтяная «халява» задушила азербайджанскую экономику, и что нефтяные доходы уходят в землю говорят сами азербайджанские эксперты. К примеру, экономический обозреватель Эльнур Мамедов сетует, что Баку так и не удалось высвободиться из нефтяных пут и, что республике не удалось диверсифицировать экономику. Экспорт нефтяных поступлений страны обеспечивают одни лишь углеводороды. Если же цена нефти на мировом рынке скатится до 40 долларов за баррель, как прогнозируют международные эксперты, то, согласно Мамедову, это станет настоящей катастрофой для АР. Кстати, себестоимость азербайджанской нефти колеблется именно в пределах 40 долларов, что значит, что уже при цене 50 долларов за баррель встанет вопрос о нерентабельности эксплуатации действующих месторождений, не говоря уже об освоении новых. Настороженность Мамедова вызвана опытом трехлетней давности, когда обвал цен на нефть вызвал наисерьезнейший кризис в Азербайджане, сопровождаемый резким падением курса маната, задержками перечислений зарплат и пенсий, стагнацией банковского сектора и резким спадом покупательской способности. А ведь тогда обвал нефтяных цен еще и близко не достиг 40 долларов.
И еще следует констатировать, что «подушка безопасности», заложенная в Нефтяном фонде Азербайджана, так и не смогла свести к минимуму потери государства, частного сектора и простого обывателя от последствий кризиса. А если ожидаемый нынешний обвал цен будет иметь не временный характер, а знаменует собой начало конца нефтяной эпохи с ее легкими деньгами, то не трудно догадаться, что ожидает такие страны, как Азербайджан, даже с его сорокамиллиардной подушкой безопасности.
История с азербайджанской нефтью и эпохой легких денег весьма схожа с «Золотым бумом» Испанской империи.
Колонизация Америки испанскими конкистадорами буквально в течении нескольких десятилетий превратила Испанию из середнячкового королевства в гегемона Европы и мира — могущественную империю, включившую в свой состав помимо Пиренеев Нидерланды, Бельгию, половину Италии и германские территории, земли Океании, Филиппины, Африканские колонии, большая часть Южной Америки, четверть Северной Америки. Причиной столь стремительного возвышения и силы стало золото, которое тысячами тонн вывозилось из колоний в столицу империи. На это золото строились новые корабли, нанимались огромные армии, подкупались короли и целые государства.
Золото стало главной силой испанских королей, и как ни странно, оно и явилось причиной их столь же стремительного падения, как и взлета. Золото убило испанскую экономику. Его наплыв в огромных количествах в метрополию стимулировало сворачивание всякого производства в стране и даже вымирание традиционного сельского хозяйства. И действительно, в Испании сам собой возник вопрос: зачем производить мануфактуру или выращивать овцу, если их можно ввозить в страну за золото, добыча которого так дешево обходится королевству? Легче и удобнее снарядить один галеон, на котором можно отправить разбойничать в Перу того же мануфактурщика и пастуха, а на награбленное ими золото купить, скажем, во Франции в десять раз больше овец и ткани, чем мануфактурщик и пастух произвели бы, трудясь на родине.
Вот таким вот образом Испания купалась в «дешевом» золоте и завоевывала мир. Тем самым, за счет своих очень дешевых денег она сильно стимулировала экономику соседей и врагов, выменивала свое золото на их товары и сама же своими руками уничтожила свою экономическую базу. Результат не долго заставил себя ждать. Золото утекало в соседние страны, демография страны рухнула по причине того, что мужское население оставило труд на родной земле и пустилось на добычу того же золота в колониях, города и села начали пустеть, армия истощилась в бесконечных войнах. Символичным же началом конца великой империи стало позорное крушение испанской «Непобедимой Армады» у берегов Англии у Гравлина летом 1588 года.
История взлета и падения Испанской империи доказывает, что легкие деньги обманчиво возвышают страну, а затем опрокидывают ее экономику, а зачастую и само государство, если этим деньгам в самый короткий период не найти рационального применения и здорового освоения. Испании, в силу ее историко-цивилизационного веса конечно же удалось избежать наихудшего сценария, но это вовсе не значит, что чаша сия минует и Азербайджан, вся судьба которого, по признанию самих же азербайджанский экспертов, зависит теперь от ценообразования на нефть. И только при долгосрочном обвале этих цен выявится истина, является ли полноценным государством Азербайджан или все же, как поговаривают, он есть большая бензоколонка с флагом и гербом, работающая до тех пор, пока банально есть спрос на ее топливо.
