Ильхаму Алиеву много чего досталось в наследство от своего приснопамятного батюшки: и власть, и нерешенная карабахская проблема, и амбиции космического масштаба, и, конечно же, Гаджибала Абуталыбов.
Как клещ, насмерть присосавшийся под собачий хвост, или как репей, прилепившийся к носку гейгельского чабана, Гаджибала муаллим никак не отстанет от алиевской семьи. Да и, откровенно говоря, сама семья-то не спешит избавиться от Гаджибалы муаллима.
Видать, для Гейдара Алирзаевича он был таким ценнейшим кадром и соратником, что при составлении завещания или в устном его изложении Гейдар Алирзаевич отдельным пунктом и под угрозой проклятия наказал престолонаследному сыну ни в коем случае не лишать Абуталыбова ответственных должностей, вплоть до испускания последним своей гейдаропоклоннической души. Вот и передвигается Гаджибала муаллим с должности на должность по нарастающей, несмотря на то, что объективные законы физиологии уже давно скрючили его тело, выпучили глаза, а из некогда прытких мозгов сотворили кашу.
То, что эта каша булькала у него в голове еще со времен бытности его градоначальником Баку, приметил каждый азербайджанский гардаш. Абуталыбов подавал не мало поводов для такого заключения. То он предлагал переименовать Азербайджан в Гейдаристан, а азербайджанцев, соответственно, в гейдаринцев. То изъявлял желание круглосуточно сторожить у могилы своего божества, то бишь,Гейдара бабы. То признавался в том, что боится умирать, ибо в раю ему придется держать ответ за содеянные грешки перед самим Гейдаром Алиевым.
В общем, маразматических высказываний с его стороны было более чем предостаточно, чтобы гардаши уверовали в скорые проводы мэра на пенсию. Однако, не тут-то было. В результате кадровых реформ Алиева, провозглашенных президентом «коренными», Гаджибала муаллим очутился не в качалке с пледом у камина, как следовало ожидать, а, ни много ни мало, в кресле вице-премьера. Какова была практическая выгода государства от такой комбинации, граждане Азербайджана никак не уразумели, тем более что сверхъестественных управленческих талантов у Абуталыбова, и тем более, бессребренничества за все время его чиновничьей деятельности не наблюдалось. Наоборот, в бытность градоначальником Баку Гаджибала муаллим умудрился исковеркать безвкусным новостроем весь облик города, снести массу ценных исторических зданий, оголить зеленные насаждения, распродать под виллы, рестораны и бордели практически весь муниципальный земельный ресурс, и, в результате, буквально озолотил всех своих потомков.
Словом, таких геройств за ним числится предостаточно, и гардашьий люд буквально ахнул, когда президент Алиев своим реформистским указом передвинул скрюченного пучеглазого маразматика в кабмин. Конкретно чем дельным там ныне занят Абуталыбов, никому невдомек, но вот его отборные, фирменные кретинизмы продолжают исправно насиловать мозги граждан Азербайджана.
Вот, к примеру, на днях снова активизировался оползень в предместье Баку поселке Бадамдар. Власти потребовали от нескольких десятков семей, заселивших в свое время эту опасную зону, выехать из своих домов. Притом муниципальные органы заявили, что компенсации за оставленную землю и недвижимое имущество ожидать не стоит, ибо территория эта была заселена незаконно.
Возмущенные жители устроили бунт и пригрозили судом, потому как у всех у них имеются купчие на землю. Одним словом, вскрылась обыкновенная для Азербайджана схема аферы, по которой чиновники во главе с тогдашним градоначальником Абуталыбовым продавали гражданам не предназначенную для заселения землю.
И вот, спустя несколько дней, для замятия скандала в Бадамдар пожаловал сам Гаджибала муаллим. Что он там делал и как пытался успокоить обманутых и обозленных людей — не суть. Хотя стоит заметить, что он мамой клялся, что никакой земли не продавал и вообще не имеет никакого отношения к афере.
Нас же, исходя из цели данной публикации, более интересуют психические отклонения в сознании Абуталыбова, и поэтому здесь приведем лишь одну занятную фразу из его разговора с журналистами: «Я призываю журналистов прислушиваться к своей совести. Не делайте так, чтобы я провел последние годы своей жизни как Лев Толстой – в полном одиночестве. Но я его вытерплю, потому что одиночество – это счастье».
То, что журналисты назойничали – это и ежу понятно, и совершенно естественно, что Гаджибала муаллим хотел от них как-нибудь отвязаться. Но отменно специфический способ его отмашки свидетельствует о том, что каша в голове вице-премьера продолжает неустанно булькать. И действительно, какое отношение имеет одиночество к проблеме абшеронских оползней? Каким боком соприкасается судьба Льва Николаевича с горем какого-нибудь облапошенного Мамеда из Бадамдара? И уж, вообще с какой стати, Гаджибала муаллим ассоциирует себя с самим графом Толстым? Если речь идет об ожидаемом им одиночестве в карцере Гобустанского СИЗО, то насколько припоминаем, Толстой не сидел. Если же имеется ввиду одиночество в философическом прочтении этого понятия, то отрешенность престарелого Льва Николаевича от Бога, мира, родины и, в конце концов от самого себя уж никак не вяжется с участью абуталыбовской мухи в навозе азербайджанской коррупции.
В общем, диагноз у высокопоставленного алиевского чиновника совсем не утешительный. И если раньше принято было считать, что абуталыбовские перлы рождаются на свет исключительно из чувства излишне глубокого пиетета, испытываемого к персоне Гейдара Алиева, то ныне смело можно утверждать, что это излишне глубокое чувство, которое на простом языке принято именовать подхалимажем, безнадежно вышибло сознание Хаджибалы муаллима за пределы умственной адекватности.
Впрочем, Гаджибала Абуталыбов не сам по себе таков и не единичный феномен в азербайджанской власти. Он есть отражение сущности зачахшей системы азербайджанского тоталитаризма, такой же скрюченной, с выпученными глазами и с булькающей кашей в голове.
