Образование Нагорно-Карабахской Республики (Республики Арцах) можно назвать безупречным с международно-правовой точки зрения: на фоне развала советской империи на территории бывшей Азербайджанской ССР, в полном соответствии с международным правом и действовавшим законодательством СССР, в частности, законом от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», образовались два независимых государства – Азербайджанская Республика и Нагорно-Карабахская Республика. Существующий издревле Нагорный Карабах (Арцах, c начала II века до н. э. до 387 года н. э. находился в составе Великой Армении в качестве провинции) никогда не был и даже теоретически не мог быть в составе независимого Азербайджана, общая история которого, вкупе с советским периодом, насчитывает всего 100 лет. И лишь на начальном этапе формирования Советского Союза волевым решением Сталина армянский край в урезанных границах был передан Азербайджану. Нынешняя Азербайджанская Республика, как известно, провозгласила себя правопреемницей существовавшей в 1918-1920 годах Азербайджанской Демократической Республики. Нагорного Карабаха в ее составе, разумеется, не было.
Доктор философских наук, политолог Александр Манасян усматривает хитрость в принятой Верховным советом Азербайджана декларации от 30 августа 1991 года «О восстановлении государственной независимости Азербайджанской Республики».
«В документах 1991 года существовавшая в 1918-1920 годах Азербайджанская Демократическая Республика не называется своим именем, а именуется Азербайджанская Республика. Почему? Чтобы казалось, что это та же самая республика, в то время как это совсем не так. Достаточно отметить, что Азербайджанская Демократическая Республика 1918-1920 годов не получила юридического признания со стороны международного сообщества, тогда как в декларации от 30 августа 1991 года отмечается «международно признанная в 1918-1920 годах Азербайджанская Республика…» То есть в документе изменено не только название, но он содержит в себе и ложь относительно того, что республика имела международное признание», – утверждает Александр Манасян, при этом отмечая, что документ полон умышленных «ошибок».
«Я уже не говорю о том, что в 1991 году Азербайджанская Республика была единственной среди советских союзных республики, которая не имела права с точки зрения международных норм провозгласить свою независимость в границах прежней Азербайджанской ССР», – добавляет политолог.
Арцах же, наоборот, четко реализовал свое исконное право на самоопределение. Напомню, что 2 сентября 1991 года в Степанакерте состоялась совместная сессия Нагорно-Карабахского областного и Шаумянского районного Советов, которая на основе всенародного волеизъявления приняла Декларацию о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики в границах НКАО и Шаумянского района. А 10 декабря 1991 года на общереспубликанском референдуме 99,89 процентов участников проголосовало за независимость Нагорно-Карабахской Республики. Референдум прошел до провозглашения 21 декабря 1991 года Алма-Атинской Декларации об официальном прекращении существования СССР.
В Степанакерте уверены, что НКР как фактически состоявшееся государство, имеющее 27-летнюю историю и все необходимые атрибуты и институты государственности, вправе воспользоваться многочисленными прецедентами в международном праве и быть принятым в ООН, ибо положения о самоопределении и самообороне Нагорного Карабаха были осуществлены исключительно на законных основаниях и в рамках международного права, в соответствии с Уставом ООН.
Фактически обеспечив в условиях развязанной Азербайджаном жесточайшей войны государственный суверенитет и самостоятельное определение своих путей развития, народ и власти Арцаха на протяжении всех лет независимости продемонстрировали способность брать на себя ответственность, выполнять международные обязательства, в основном в одностороннем порядке.
Однозначно и то, что независимость Нагорного Карабаха и территориальная целостность Азербайджана лежат в разных правовых плоскостях, и независимость НКР никоим образом не нарушает территориальную целостность Азербайджана, прежде всего потому, что, как мы уже отметили выше, Нагорный Карабах никогда не составлял часть независимого азербайджанского государства и самоопределился на своей исторической территории.
Заметим также, что позиции Степанакерта и Еревана по ключевым вопросам урегулирования конфликта практически полностью совпадают. Армения и Арцах четко отмечают три основных принципа в процессе урегулирования азербайджано-карабахского конфликта: невозможность подчинения Нагорного Карабаха Азербайджану; исключение анклавности Нагорного Карабаха и наличие сухопутной границы с Арменией; международные гарантии безопасности НКР, уровень которой должен быть определен ее народом. Разумеется, Ереван откажется обсуждать любой документ, который не учитывает и не признает право Арцаха на самоопределение и международные гарантии безопасности республики.
Что касается международного признания Арцаха, то такой шаг лишь подтвердит приверженность международного сообщества общечеловеческим ценностям и демократическим принципам, а главное – будет реально способствовать установлению долгожданной стабильности и мира в кровоточащем кавказском регионе.
Ашот Бегларян, Степанакерт
