В Москве состоялась встреча и прошли переговоры главы МИД России Сергея Лаврова с главой МИД Армении Зограбом Мнацаканяном. К этому мероприятию было приковано повышенное внимание экспертов. По разным причинам. Прежде всего, потому, что эта была первая встреча нового армянского министра иностранных дел со своим российским коллегой, в ходе которой темы и проблемы обсуждались в принципе привычные, но зазвучавшие несколько иначе после смены власти в Ереване. Многих интересовало и то, как сейчас Армения будет выстраивать свою политику на карабахском направлении. Определенные сюрпризы есть, но «родились» они не в Москве. Дело в том, что буквально накануне переговоров в российской столице премьер-министр Армении Никол Пашинян, выступая в парламенте, сделал важное заявление.
«Участие Карабаха в переговорах было утверждено на саммите ОБСЕ в Будапеште в 1994 году, — сказал он. — После 1998 года представители Армении вели переговоры и от имени Карабаха. Роберт Кочарян ранее был президентом Карабаха, а Серж Саргсян — одним из организаторов самообороны Карабаха. Следовательно, они могли иметь или приписывать себе мандат переговоров, независимо от того, как мы к этому относились. Но я при всем желании не могу себе приписывать таких полномочий. Для этого нет ни правовых, ни моральных оснований. Народ Карабаха не участвует в формировании власти в Армении. У него есть свое правительство и президент».
При этом аргументы о том, что в переговорах должна участвовать и азербайджанская община Республики Арцах (Нагорный Карабах), Пашинян назвал «необоснованными» по той причине, что «эти люди, прибыв в Азербайджан, стали его гражданами». По словам премьера, «президент Азербайджана Ильхам Алиев ведет переговоры и от их имени, поскольку они участвовали в выборах», а граждане Республики Арцах не избирали власть Армении, поэтому армянские власти не могут их представлять, так что у карабахцев «должен быть собственный голос». Вот и определилась позиция Еревана в этом вопросе: при посреднических усилиях Минской группы ОБСЕ он будет говорить только от своего имени, но «эти переговоры должны стать эффективнее, чтобы достигнутые договоренности не оставались на бумаге».
Понятно, что реакция Баку на это была ожидаемо негативной. Алиев, участвуя в ифтаре по случаю священного месяца Рамазан, заявил, что «Баку заинтересован в скорейшем мирном урегулировании нагорно-карабахского конфликта и ждет от новых властей Армении реальных шагов в переговорном процессе», что «армяно-азербайджанский, нагорно-карабахский конфликт должен быть урегулирован только на основе международных норм и принципов», что «ни одна страна не признаёт и никогда не признает существующий в Нагорном Карабахе «криминальный» самопровозглашенный режим». По его же словам, «он надеется, что новое руководство Армении не будет повторять ошибок прежней власти, проделает серьезную работу для скорейшего урегулирования конфликта, и будет дан старт реальному, а не ради имитации».
В свою очередь МИД Азербайджана оценил заявление, сделанное Пашиняном, «как неконструктивный шаг, направленный на парализацию переговорного процесса и сохранение статус-кво оккупации» и призвал Ереван руководствоваться «требованиями четырех резолюций Совета Безопасности ООН». Понятно, какие получил инструкции Мнацаканян, который в Москве не мог отступить от них. Вот почему и Лавров на совместной пресс-конференции со своим коллегой заявил, что «Россия будет содействовать сторонам армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта в урегулировании конфликта». Как именно, правда, пока не ясно, потому что Минской группе еще предстоят встречи в Ереване с новым армянским руководством, когда будут определяться перспективы переговорного процесса по урегулированию. Что же касается вопросов двусторонних отношений между Москвой и Ереваном, то стороны оценивают их высоко.
«Мы провели хорошие переговоры, конструктивно, доверительно, в духе союзнических отношений, которые связывают наши государства, в духе нашего стратегического сотрудничества, — подчеркнул глава МИД России. — Мы констатируем динамичный характер российско-армянского политического диалога, в том числе на высшем и высоком уровне». При этом было указано на развитие контактов по парламентской линии, торгово-экономическое взаимодействие, ход реализации топливных проектов, а также в телекоммуникационной и банковской сферах. Так что процесс, обозначенный на встрече в Сочи президента России Владимира Путина и премьер-министра Армении Пашиняна, приобретает динамичный характер.
Станислав Тарасов
